|
В замечательном фильме-сказке Джима Хенсона «Лабиринт»
есть такие слова: «Здесь все на самом деле не такое, каким кажется на первый
взгляд». И хотя внешне извивы Южного Буга, зажатые в обрывистые берега Гранитно-степного
Побужья, ничем на лабиринт не походят, тут все, что ни возьми, напоминает
«волшебную картинку» — лишь от угла зрения на которую зависит, что ты там
увидишь: бородатого мужчину с трубкой или – совсем наоборот – женщину со всеми
подробностями, слегка изменил фокус, сосредоточился на светлых, а не темных
деталях, и вот тебе – ваза вместо беседующих профилей…
О проблеме Ташлыкского водохранилища, о варварском
затоплении «украинской Швейцарии», которому надо во что бы то ни стало
помешать, чтобы спасти «жемчужину Побужья», о «памятнике нашей глупости» — Ташлыкской
ГАЭС – в нашей стране не говорил, наверное, только ленивый. Однако все
многочисленные «Contra» «зеленых», равно как и
заранее обреченные на недоверие «Pro» сторонников
строительства электростанции, существенно проигрывающих своим оппонентам в
голосистости и многочисленности, при внимательном взгляде оказываются двумя
сторонами одной и той же монеты, и по отдельности, в отрыве друг от друга, не
существуют. Но чтобы понять это, нужно приехать на место, с гордостью называемое
национально-исторически ориентированными защитниками Ташлыка «родиной казака
Мамая», Бугским Гардом, и не просто увидеть все собственными глазами, но и
попытаться взглянуть на саму проблему как бы сверху и сбоку, как смотрят на
один из главных камней преткновения ташлыкской проблемы – остров Гардовый, так,
чтобы ухватить самую суть. Именно это я и попытался сделать.
Впервые попав сюда, невозможно не проникнуться
чувством праведного негодования: «Как, неужели у кого-то поднялась рука на эту
красоту?!», а по возвращении домой единственно правильным образом действий
кажется немедленный поиск штаб-квартиры наиболее экстремальной экологической
группировки и предложение себя в качестве боевика-добровольца. В степной части
Украины, где можно проехать не одну область, не зацепившись взглядом за
мало-мальски впечатляющую вертикальность ландшафта, прихотливые извивы
неширокого, но полноводного и бурливого на многочисленных здесь порогах Южного
Буга, выписывающего узлы и петли между живописными скалами, то ныряющего в глубокий
каньон, то вдруг торжественно-величаво растекающегося по зеленой равнине и
снова теряющегося в густых лесных зарослях, воспринимается не просто как
географическая достопримечательность, а как настоящий оазис, место, где единственно
и можно вздохнуть полной грудью после пыли и духоты нашего Дикого Поля. Кроме
того, места эти и в самом деле овеяны казацкой славой. Достаточно сказать, что
если основанный Потемкиным в год взятия Бастилии Николаев, а вместе с ним и
весь юг области говорит преимущественно по-русски, то здесь, на севере,
практически повсеместно слышна украинская речь. Историческую память не обманешь
– именно здесь находилась Буго-Гардовская паланка Войска Запорожского, именно
эти места описывал в своей «Истории…» Дмитро Яворницкий. Поэтому напрашивающиеся
на язык «бездушных технократов» — атомщиков, строителей Ташлыкской
гидроаккумулирующей станции – привычные формулировки о том, что-де, шумиху на
пустом месте тут раздувают лишь «зеленые» политиканы да экологи-грантоеды,
оказываются не более чем ярлыками, попыткой локализовать проблему, втиснув ее в
привычные и понятные рамки. На самом деле, среди защитников Ташлыка немало
искренних и истовых бессребреников, свято верящих в то, что здесь – последний
рубеж обороны их национальной идентичности, казацких святынь, от которых
остались лишь голые скалы да противоречивые упоминания в трудах
немногочисленных историков.
Собственно, именно благодаря этим неравнодушным –
экологической и национально-патриотической общественности – первоначальный поистине
варварский проект, предусматривавший практически полное затопление всех бугских
порогов и создание здесь двух огромных водохранилищ — Александровского и
Константиновского – был сначала отложен, потом долго с 1971 по 1991 годы
обсуждался, пересматривался и перерабатывался, и, наконец, в 1993-м был принят
в нынешнем, так сказать, щадящем виде.
И вот тут-то приходит черед диалектики.
Где деньги, Зин?
Поразительная вещь: за что ни возьмись в случае с
Ташлыком, что ни пример приведи – хоть марксистско-ленинскую философию изучай. Вот
вам, скажем, теория отрицания отрицания в чистом виде.
Известно ведь, что культура у в нашем государстве
никогда не жировала, а уж последние десятилетия и вовсе… мягко говоря, не
числится в списке приоритетного финансирования. И не потому, что где-то наверху
сидят злобные люмпены, поставившие себе целью вывести под корень всех этих
шибко умных очкариков. Да нет, конечно, просто, как обычно пряников на всех не
хватает. Вот если бы как-нибудь из воздуха появился дополнительный тугой
мешочек с деньгами… И тут-то очень кстати выступают на сцену энергетики. Те
самые, которых хлебом не корми – дай свой мирный атом в каждый дом запустить да
позатапливать все, до чего ни дотянутся. У них, может, с культурой-историей не
очень, зато денег куры не клюют.
Ни один проект, ни одна экспертиза, по определению, не
могут быть утверждены в нашей стране, если в этих планах в первую очередь, не
предусмотрены весьма существенные средства на проведение экологических и
историко-культурных исследований. Прежде чем получить разрешение на
строительство любого объекта, энергетики должны положить на стол
межминистерской комиссии заключение экспертов: существенного ущерба ни природе,
ни нашему наследию нанесено не будет, можно начинать. Разумеется, получить
такое разрешение куда как непросто, коли сам президент компании «Энергоатом» Юрий Недашковский признает: «Любая человеческая деятельность
наносит вред природе. Наша задача – сделать его минимальным и контролируемым». Парадокс
же заключается в том, что структура, наиболее заинтересованная в получении
зеленого света, покорно оплачивает труд тех, кто изо всех сил норовит раз и
навсегда врубить для них красный. И очень не факт, что у государства, не
окажись в нужное время и в нужном месте строителей Ташлыка, нашлись бы средства
для оплаты месяцами, а то и годами работающих здесь экспедиций ботаников,
экологов, историков, археологов, открывших на склонах Гранитного Побужья
десятки новых, уникальных видов растений, излазивших вдоль и поперек казацкие
острова, защитивших на этих материалах не одну диссертацию, и с фактами и
артефактами в руках ныне доказывающих, что именно мы можем потерять для будущих
поколений.
Вот так «злобные технократы» оплачивают работу своих…
ну ладно, пусть не могильщиков… О! Точное сравнение: «адвокатов дьявола».
Домашнее
животное Земля
Дело в том, что знаменитое: «Мы в ответе за тех, кого
приручили», оказывается применимо к природе ничуть не меньше, чем к животным и
людям. Более того – тут напрашивается прямая аналогия с домашними животными.
Вырванное из естественной среды обитания, привыкшее к другим условиям и
правилам поведения, оно не сможет уже спокойно вернуться в прежнее состояние –
его либо уничтожат более приспособленные к дикой жизни вольные сородичи, либо,
вооруженное новыми знаниями, существо станет изобретательно и жестоко мстить
предавшим его хозяевам, как это делают сбившиеся в стаи одичавшие собаки. С
природой – та же история. До тех пор, пока мы серьезно не вмешиваемся в нее, не
нарушаем границ ее автономного существования, сложные механизмы
саморегулирования, обеспечивают необходимый баланс. Но стоит нам «поковыряться
в шестеренках» — и все, теперь здоровье окружающей среды становится нашей
персональной ответственностью. История с Ташлыком – яркое тому подтверждение.
Когда, почти тридцать лет назад, во время подготовки
самого первого проекта, здешние земли стали готовить к затоплению, с них сняли
плодородный слой почвы – земля тут щедрая, не пропадать же добру! Но природа не
терпит пустоты – банальная истина, в полной и зловещей мере проявившаяся на
берегах Ташлыка. На этих скальпированных участках, заливаемых к тому же,
ежегодными паводками, образовались аллювиальные отложения, которые, высыхая,
превращались в так называемые такыры – изрезанные глубокими трещинами площади, на
которых вместо уникальных для этих краев растений-эндемиков стали обильно
укореняться синантропы – такие себе ботанические «колорадские жуки», цепкие и
агрессивные, высокоаллергенные сорняки, занесенные сюда из Бог весть каких
дальних далей, но неприхотливые к новым условиям, не только великолепно себя
чувствующие в непривычной поначалу среде, но и активно отвоевывающие в ней
гектар за гектаром место под солнцем у непривычных к такому напору «местных».
— Здесь уже насчитывается до пятисот особей синантропных
растений на квадратный метр, что представляет серьезнейшую экологическую угрозу
для уникальных южнобугских эндемиков, — говорит Георгий Лисиченко, заместитель
директора института геохимии окружающей среды, член-корреспондент НАНУ. –
Особенно бодро они идут в рост после того, как спадает паводок, мало того,
вовсю карабкаются вверх по склонам. Почему-то этот факт неизменно опускается в
выводах комиссий, исследующих тутошнюю ситуацию. Почему? Да потому, что
поддержание уровня воды на стабильной высоте 14,7 метра [над уровнем моря]
(то есть, постоянное поддержание уровня паводка) больше способствует сохранению
раритетных видов южнобугской растительности как раз путем затопления ареала
синантропов.
— Заросли страшных аллергенов – амброзии, циклохены,
дурнишника, болиголова – тянутся сейчас на многие сотни гектаров, —
подхватывает разговор Валерий Новосад,
зав. отделом института ботаники, директор
ботанического музея НАН Украины. – посмотрите, они еще совсем молодые, а
уже вытянулись в человеческий рост! Этот синантропный комплекс продуцирует
огромное количество семян, способствуя расширению биологического загрязнения
территории. И что хуже всего – поскольку вода для полива окрестных полей
берется тоже из этого водоема, агрессивные «пришельцы» составили настоящую
угрозу для сельского хозяйства области. На сегодня единственный способ
справиться с этим «нашествием» — навсегда скрыть захваченные ими площади под
водой.
Не правда ли, очень похоже на отстрел одичалых
собак?..
Отдам
заповедник в хорошие руки
— Почему-то защитники первозданной красы
Гранитно-степного Побужья предпочитают бороться с атомщиками и строителями
Ташлыкской ГАЭС, каждый шаг которых проверяют и перепроверяют десятки и сотни
комиссий самого разного уровня – от министерских до областных. А то, что
километром выше электростанции, прямо на живописном берегу Буга, откуда на
десятки километров кругом видны его извивы и пороги, высится гигантская свалка,
куда уже не первое десятилетие вывозят отходы, в том числе и туберкулезные, из
расположенной неподалеку исправительной колонии, что вся эта грязь, эти фекалии
преспокойно стекают в реку и несутся дальше, прямо в колыбель казацкой славы,
на родину легендарного Мамая, почему-то никого не беспокоит, — еле сдерживает
гнев мэр Южноукраинска Валерий Кичак.
— Если бы здесь было меньше шума и самопиара, а больше
понимания того, что действительно нужно Побужью, то здесь давным-давно уже
существовал бы организованный по всем правилам ландшафтный заповедник, — сетует
В. Новосад. – Посмотрите, вон
идет стадо коров, они же вытаптывают или выедают те уникальные эндемики, о
которых так печется Минприроды, что ни в какую не позволяет нам их пересадить,
дескать, мы против подтопления, руки прочь от краснокнижных видов! Здесь
следует провести строгое зонирование, полностью запретив доступ посторонних на
одни участки, серьезно ограничив перемещение по другим. А так что мы имеем –
туристы приезжают сюда отдохнуть на денек, набирают себе букеты и венки из той
же смолевки южнобугской, порадуются, полюбуются – и бросают эти охапки
редчайших растений перед дверцей увозящей их отсюда машины. И ничего ты им не
сделаешь – статус регионального ландшафтного парка гораздо мягче, чем у
государственного заповедника, тут и охрана не обязательна, и запреты и
ограничения совсем не строгие, если вообще присутствуют. Вот, взять хотя бы
гору Кременчуг – мы там обнаружили и описали несколько видов растений, которые
вообще не встречаются нигде, кроме этих мест. И что же? Толпы туристов
вытоптали и вырвали там все подчистую. Слава Богу, после подтопления эта гора
превратилась в остров. Теперь мы попробуем снова высадить там чудом сохраненные
образцы. Может теперь, когда туда уже не доберешься вот так, запросто, они
приживутся и сохранятся…
На простой вопрос: «А почему же, собственно,
государство не создаст тут национальный парк с соответствующей статусу охраной
и прочими атрибутами настоящего заповедника?» следует такое же простое
объяснение: «Так ведь тогда все деньги, отчисляемые энергетиками на
природоохранные мероприятия, будет уходить в Киев, вот область и против,
сопротивляется изо вех сил». И тут, разумеется, самое время взыграть
благородному негодованию, проникнуться испепеляющей ненавистью к проклятым
коррупционерам, и срочно бежать что-нибудь пикетировать, требовать державной
защиты и опеки для южнобугской жемчужины.
Но стоит дать волю разуму и логике, позволив им
подавить естественный соблазн простых и быстрых решений, как тут же начинаешь
сомневаться в правильности радикального огосударствления Гранитно-степного
Побужья. И такой раздумчивости в немалой степени способствует пример Еланецкого
степного заповедника, расположенного совсем по соседству с региональным парком.
Имея статус государственного, Еланецкий заповедник, на первый взгляд обладает
всеми необходимыми атрибутами и внешними признаками державной заботы о своем
наследии: ограда, егеря-охранники и… полное, катастрофическое отсутствие денег.
Финансирование из Киева настолько скудно, что егеря не могут купить себе баллон
газа, чтобы хоть время от времени готовить горячую пищу. И объяснение этому,
разумеется, тоже найти можно: страна большая, дыр много, попробуй-ка, залатай
все!.. Так что, поступая во всеукраинскую копилку, немалые «энергетические»
средства просто растворяются в этом бездонном мешке. Да и соблазнов направить
их (естественно, в виде исключения!) не на охрану природы, а на что-нибудь не
менее важное, но куда более насущное, значительно больше…
В региональном же Гранитно-степном Побужье все с
точностью до наоборот: деньги есть, и немалые. Расходовать их не по назначению
– упаси боже, кому ж охота небом в клеточку любоваться!.. Зато вот с кадрами
незадача. По словам Александра Садыкова,
губернатора Николаевской области, 900 тысяч
гривен, выделенные в этом году Южноукраинской АЭС на развитие ландшафтного
парка, до сих пор не освоены, т. к. его директор, дизелист по
образованию, отказывается их принимать, считая подкупом. Единственное, на что
он, скрепя сердце, согласился, это использовать малую толику на ремонт своего
кабинета. Пиком его реформаторской деятельности стали белые оконные
стеклопакеты, бельмами глядящие ныне с фасада местной архитектурной
достопримечательности — старинного здания электростанции, в котором расположена
дирекция парка.
— Мы могли бы ежегодно зарабатывать и для парка, и для
всей области, по нескольку миллионов гривен на одних только туристах,
приезжающих полюбоваться здешними красотами, — говорит А. Садыков, — нужно, чтобы это понимало и руководство парка.
Ладно, пусть у руководителя нет специального образования, была бы деловая
жилка… В общем, с этим директором мы контракт продлевать не собираемся, сейчас
ищем подходящего человека…
А тем временем, уже несколько государственных
заповедников, как утверждает В. Новосад,
уже официально утратили свой статус: там нечего стало охранять.
— Для того, чтобы экосистема функционировала
нормально, говорит Валерий Васильевич, недостаточно просто обнести кусок
территории забором и поставить охрану по периметру. Тут необходим постоянный
контроль за происходящими в природе процессами. Вот посмотрите: в некоторых
местах слой отмерших растений – сухая трава, ветки – уже составляют до двух
метров в высоту. В естественных условиях его разгребают звери, где-то
вытаптывают люди, земля живет и дышит. Тут же считается, что, раз никого на
заповедные земли не пускают, то это и есть защита, больше ничего делать не надо
– ни пропалывать, ни рыхлить. Да и чем – ни денег на горючее, ни техники для
этого никто не выделяет! Я не возьмусь сосчитать, сколько уникальных видов
попросту «задохнулось» под этой подушкой из перегноя, но могу точно сказать:
еще совсем немного – и заповедника в Еланце не будет…
Верьте, как
дети
Абсолютно все ученые, с которыми мне приходилось
беседовать, собирая материал для этой статьи, признают: конечно, лучше бы здесь
вообще ничего не трогать с самого начала. И спасибо общественности, которая
вовремя подняла шум, иначе не осталось бы здесь ни порогов, ни величественных
скал. Всюду была бы ровная гладь гигантских водохранилищ, и только мирный атом
носился бы над водами…
Однако и самые непримиримые борцы за девственную
чистоту нашей природы свои письма к Президенту, петиции в международные
институции, листовки и воззвания не на восковых дощечках пишут, не гусиным
пером бумагу царапают: компьютеры, принтеры, ксероксы и всякие прочие модемы в
умелых руках – оружие куда более эффективное, чем пролетарский булыжник в окно
ненавистного технократического офиса. То есть, отказываться от цивилизации и ее
неотъемлемой составляющей – высоких технологий и их основы – электричества — не
готов никто. Да и вопрос энергетической безопасности Украины в последнее время
встал как никогда остро. Количество аргументов в пользу развития энергетической
отрасли растет синхронно с ценовыми всплесками на органическое топливо. Поэтому
единственным выходом из этой «вилки» является поиск разумных компромиссов,
чтобы, по уже приводившимся словам Юрия
Недашковского, «минимизировать и контролировать» вред от нашего воздействия
на природу.
И здесь никуда от общественности не денешься. Не
будучи никому подчинены, руководствуясь исключительно (или преимущественно)
верой в правоту своего дела, зачастую воспринимая свою деятельность как миссию,
чаще всего, не обладая необходимыми специальными знаниями, «зеленые» активисты
объявляют священную войну любому посягательству на каждую пядь не
обезображенной цивилизацией земли. Как правило, оперируя, неким стандартным
набором аргументов-страшилок и эмоциональными, а значит, по определению, не
подлежащими холодному анализу лозунгами вроде: «Гард, як і вся Запорізька Січ, проятгом півтисячоліття був
непорушним форпостом демократії і європейської цивілізації на сході Європи», они смело ведут свой крестовый поход, не вступая в
переговоры с «захватчиками» и сходу отметая любые полоовинчатые решения. Любые
ученые, не согласные с их позицией, или, в ходе исследований, выяснившие
уязвимость (или, лучше скажем, небесспорность) этих позиций, немедленно
объявляются запроднацами, иудами, врагами собственного народа. Каждый же, кто, пусть даже не имея
соответствующей квалификации, становится на их сторону, провозглашается патриотом
и пламенным борцом, ему верят, за ним идут, его доводы кричат на митнгах, пишут
на транспарантах, поднимают на знамена. Причем, неравнодушная обшественность
вовсе не обязательно сконцентрирована на улицах, не все они стоят в пикетах у
дверей правительственных учреждений. Многие такие «миссионеры» выгялядят весьм
респектабельно, сидят в высоких кабинетах, принимают судьбоносные решения…
Когда на межведомственной комисии
по Ташлыку Г. Лисиченко, долго
и безрезультатно добивавшийся от представителей Минприроды четких и ясных
тезисов, в чем именно состоит тот «непоправимый ущерб природе», который
неизбежно будет нанесен в результате запуска Ташлыкской ГАЭС, привел собранные В. Новосадом данные о
биологической угрозе Николаевской области со стороны синантропных культур, то
услышал в кулуарах: «Ну, мы покажем этому Новосаду, как соваться, куда не
следует!». Когда с авторитетом представителей «умеренных» радикалы не могут
спорить из-за разницы весовых категорий, их мнение просто старательно
замалчивается. Как, например, заключение директора
Института ботаники, академика НАНУ К. Сытника
и куратора Красной книги Украины В. Заверухи: «Жоден з раритетних
видів [в результате повышения уровня воды в Южном Буге в районе Ташлыка] не
загине. Крім того, в межах зони впливу [ГАЭС] відсутні рослини,
ареали яких не виходять за її межі. Навіть вузькоендемічні рослини крім
популяцій в зоні впливу ГАЕС мають цілий ряд локалітетів життездайних популяцій
в межах регіону Гранітно-степового Побужжя. Зокрема, в межах заповідних об’єктів
Миколаєвщини, що мають різний екологічний статус». Тогда подыскиваются другие
аргументы, вроде историй о непреходящем для будущих поколений воспитательном
значении крохотного живописного пятачка – острова Гард. Никакие, самые
тщательные и пристрастные исследования ученых-археологов и доброхотов-любителей
не обнаружили ни одного, хотя бы самого скромного подтверждения тому, что тут
вообще хоть что-нибудь было. Ни
стрелы, ни пули, ни пуговки, ни кости, ни ложки-плошки. Ровным счетом ничего!
Но и этот факт не покачнул уверенности защитников Гарда, что у них что-то хотят
отнять если не силой, так обманом.
Впрочем, это не знания, это вера.
А с верой, как известно, не спорят. Гораздо хуже, когда ее используют в своих
личных целях циники и мародеры. Уж сколько было говорено-переговорено о Партии
Зеленых Украины (хотя, не она одна паразитировала на экологической идее, начни
перечислять «зеленые» аббревиатуры – никаких журналов не хватит), но нынешние
выборы, по крайней мере, на Николаевщине, лишний раз подтвердили: это просто
бизнес-проект, не случайно одноцветный со всенародно любимой валютой. В
крохотных, но все-таки прошедших в городской и областной советы фракциях
«зеленых», депутатов, мало-мальски серьезно связанных с экологией, либо почти, либо вообще нет. И это расслоение на энтузиастов-бессребренников и
расчетливых бизнесменов от экологии – отчетливо продемонстрировала последняя
сессия Николаевского областного совета, на которой решался вопрос об отводе
земли Ташлыкской гидроаккумулирующей электростанции. Высокое собрание почтил
своим присутствием сам господин Кононов.
И, пока местные защитники Ташлыка пикетировали облсовет, бегали по залу,
раздвавая депутатам свои воззвания, лидер
ПЗУ позировал перед журналистами.
— Я хочу объяснить депутатам, что
сегодня они будут принимать решение, — вещал он на камеры и диктофоны в
перерыве сессии, — эти уникальные не только для нашей страны, но и для всей
Европы места будут затоплены. Мы уже
сфотографировали их, а сейчас сфотографируем депутатов, которые будут
голосовать, чтобы показать потомкам тех, кто взял на себя эту ответственность.
Это затопление производится для того, чтобы начать накапливать ядерные отходы
на своей территории.
— Простите, но какое отношение
ядерные отходы имеют к гидроаккумулирующей станции? Вы можете объяснить это
технологически?
— Технологически? Нет, не могу, я
ведь не инженер. Моя задача другая – предупредить…
Увы, обещанного предупреждения,
равно как и внятных объяснений, ни журналисты, ни депутаты не услышали.
Господин Кононов, не дожидаясь, пока сессия дойдет до рассмотрения вопроса о
Ташлыке, отбыл на телевидение – постфактум предупреждать депутатов оттуда. Ну,
и напомнить заодно о том, что только они – «зеленые» — не политикой занимаются,
а речки-цветочки охраняют, так что их место не на обочине, а в Верховной Раде,
где они всем покажут, только дайте волю!..
А в зале облсовета тем временем
шло голосование. Возбужденные представители экологической общественности
толкали в спину журналистов:
— Вот, смотрите на этих
предателей, они крадут наше с вами будущее!
— Да успокойтесь, вы-то сами хоть
понимаете, в чем смысл этого подтопления? Зачем это делается, что произойдет в
результате?
— Я не знаю, мне это ни к чему. Вот
он знает, я ему верю… — В это время с трибуны сессии активно агитировал за
газотурбинные электростанции взамен всех остальных бывший сотрудник турбинного
завода «Заря-Машпроект» Григоренко. Чтобы разобраться в его сложных технических
выкладках и согласиться с ним или аргументированно поспорить, действительно нужно
быть специалистом. Но этого от «широкой экологической общественности» не
требуется. Он свой, значит, все
правильно говорит. Тут надо не понимать, а
именно верить.
Честное слово, начиная эту статью,
хотелось, расказав о перипетиях вокруг Ташлыка, закончить как-нибудь элегически,
мол, вот и нет больше украинской Швейцарии, поглотили ее воды Южного Буга… Но я
специально еще раз съездил на это место, посмотреть, что осталось,
сфотографировать то, что стало вместо того, что было, подписать фотографии
как-нибудь вроде: «Ташлык, который мы потеряли…» Но нет, нечего
фотографировать. Да, воды стало чуть больше. Но ни ландшафт от этого не
изменился, ни седые скалы не скрылись в пучине. А ведь могли бы. Если б не
Кононов со партийные товарищи, а искренние до фанатизма экологи-общественики не
подняли шум тогда, двадцать с лишним лет назад. Если б не стояли они
сторожевыми псами на страже бугских
порогов все эти годы. Если б не вынудили своей настойчивостью и наивной, но
искренней верой державных мужей пересмотреть проект и сохранить-таки эту
жемчужину нашего края.
А потом уже пришли ученые…
Вот такая диалектика…
Ярослав
Индиков
Фото автора
и В. Новосада
Автор
благодарит Л. Дачевскую и В. Зернопольского за помощь в подготовке
материала
(Для журнала «Фокус»)
|